Навстречу солнцу

Мышки уже не было. Оставалось четверо постоянных членов стаи – Чернушка, Рыжик, Белая и Черный пес. Они встречали меня утром у пруда и, если не мешали какие-либо обстоятельства, мы направлялись на большую прогулку – к Лиману.

Трудные дни

Я бы сказала «моей Мышки», но вряд ли имею на это право. Возможно, в самые трудные периоды ее жизни меня не было рядом, ни когда она выживала, будучи щенком, ни когда она умирала, оставшись без моей поддержки. Однажды я решила уехать на много дней и ночей, наведываясь только изредка, раз в месяц или два. Перед отъездом я попрощалась с ней, но не думала, что навсегда. Это было в начале сентября. В октябре я увидела только удаляющийся серый силуэт больного зверя, который избегает общения, чувствуя близость конца. Я знаю, это была она, которая впервые не подбежала навстречу с радостью, разрывая передними лапами пакет с угощением, а, наоборот, все быстрее и обреченнее удаляясь в ответ на зов.

С Мышки началась наша дружба с собаками и наши удивительные прогулки. И всегда именно она была гвоздем программы. Она была моим телохранителем, стараясь держаться как можно ближе и все-таки чуть позади, в отличие от других собак, которые нарезали большие круги в обозримом радиусе вокруг меня, изредка исчезая с поля зрения по своим делам, к коим их звал инстинкт охотника. Теперь место телохранителя заняла Чернушка. Всегда во время бега находясь возле меня.

В стае – навстречу солнцу

Теперь чернушкины ушки забавно трепыхались во время бега, пересекаясь с утренними лучами солнца и создавая веселый рисунок на дороге. Но и Мышка была рядом. В памяти сердца. 

Я улыбалась им, и себе, и всей стае, и солнцу, и утру, которое было чудесным, потому что мы были вместе, и в те минуты нам было хорошо. Иногда я прерывала бег и останавливалась, чтобы погладить верного друга. Не знаю, кто больше получал радости от этой ласки – Собака или я. Это было не просто приятно, это было нечто большее. И не только потому, что  шерстка мягкая,  черный нос влажный, а губы теплые и немного колючие от коротких усиков внизу мордахи. Это  соприкосновение душ, акт доверия и приязни.

Посвящение в рыцари любви

Ласка превращалась в своего рода ритуал у Лимана – конечного пункта нашего путешествия. Пустынный берег, тишина и покой уединенной природы. Я останавливалась у воды: несколько минут вне суеты, когда ничто не заслоняет чего-то главного. Стая, понимая важность момента, располагалась неподалеку, терпеливо ожидая завершения этой «медитации». Но вот я оборачиваюсь к своим четвероногим спутникам –  и своеобразный ритуал продолжается.

Три собаки по очереди подходят ко мне, чтобы я каждую смогла погладить. Рыжик, Чернушка и когда-то — Мышка. Я усердно, с чувством гладила собачьи холки, лбы и уши, словно совершая обряд посвящения в рыцари любви. Белая собака и Черный пес были неподалеку, они никогда не давали себя гладить, они не знали моего прикосновения, но зато я знала их ласку, очень скупую и осторожную, когда изредка их носы как бы невзначай касались моей опущенной руки.

Первой подходила Мышка, не без смущения виляя хвостом, и преданно глядя в глаза, будто спрашивая: «Я твоя?» Чернушка тоже не оставляла в своем сердце места для гордости. «Я доверяю тебе, я готова тебя любить, а ты?», — спрашивали ее глаза.

А Рыжик, большой, лохматый пес, главный в стае, шел мне навстречу чуть позже, с достоинством, после того, как наши взгляды пересекались. У него жесткая шерсть и умные, немного печальные глаза, которые становилась залогом мужского доверия и приязни.

Обратный путь стая совершала с высунутыми языками. В Лимане вода соленая, поэтому только  в конце пути можно броситься в пруд , чтобы утолить жажду и напиться. А потом меня провожают до трассы, где заканчивается их территория. Я машу рукой: «Пока!»… Я не хочу прощаться, ведь я приду завтра или послезавтра, или когда-нибудь. Только вы ждите, дождитесь меня, пожалуйста… Мои собаки…